Наша беседа состоялась сразу после встречи депутата с ведущими дагестанскими борцами и тренерами, на которой главный тренер сборной республики Сажид Сажидов вручил гостю благодарственную плакетку с надписью «За верность вольной борьбе и поддержку сборной команды Дагестана».
Первый вопрос интервью напрашивался сам собой: откуда у народного избранника такая фанатичная любовь к борьбе?
— С самого раннего детства, — ответил Абдурахман Камилов. — Я вырос в селении Нижнее Гаквари Цумадинского района, и, как у всех горских мальчишек, у меня была тяга к спорту. А в горах тогда, как, впрочем, и сейчас, самым популярным видом спорта была вольная борьба. Еще в школьные годы я повидал едва ли не всех сильнейших борцов Дагестана. Они приезжали в райцентр Агвали на турнир в честь Героя Советского Союза Кади Абакарова. Между прочим, тогда это были вторые по значимости борцовские состязания в республике после алиевского турнира. Поступив на географический факультет Дагпединститута, я участвовал в студенческих соревнованиях, боролся где-то на уровне кандидата мастера спорта. А потом увлекся стайерским бегом.
— Слышал, что вы были одним из сильнейших марафонцев республики, а также хорошо играете в шахматы.
— Успехами в шахматах похвастаться не могу, но люблю эту игру. Некоторое время я был вице-президентом федерации шахмат республики, мне даже предлагали возглавить эту организацию. Наверное, отсюда и пошла молва обо мне, как о сильном шахматисте. А вот в беге на длинные дистанции у меня действительно были серьёзные результаты. Я выполнил норматив мастера спорта международного класса, марафонскую дистанцию пробегал за два с половиной часа, а это очень приличный результат.
— А какая самая длинная дистанция, которую вам удалось преодолеть?
— Однажды, чтобы испытать себя, я побежал из Агвали напрямую через Чечню в Кизляр. Это почти 200 километров. 27 часов мне потребовалось, чтобы преодолеть эту дистанцию. Лишь пять-шесть раз я переходил на ходьбу, а всё остальное время бежал. Правда, в конце пути упал в обморок и три часа пролежал в бессознательном состоянии.
— Интерес к спорту вы привили своему сыну Камилю, которого с малых лет брали с собой в поездки на борцовские соревнования.
— Он начинал с плавания, был чемпионом города, а потом занялся вольной борьбой. Ему сейчас 23 года, и, несмотря на то, что до сих пор у него не было весомых результатов, он продолжает увлеченно тренироваться, а я стараюсь его поддержать. Спорт для Камиля всегда был на первом месте, но в тоже время о нём можно говорить, как о разностороннем, начитанном человеке, он окончил вуз, у него есть желание попробовать себя в науке, и меня это радует.
— На протяжении многих лет вы посещаете едва ли не все крупные соревнования за рубежом. Помните свой первый выезд за границу в качестве болельщика?
— Это было в далеком 1992 году. Тогда мой двоюродный брат Сагид Муртазалиев попал на молодежное первенство мира, которое проходило в Колумбии, и мы с моим старшим братом Магомедом поехали туда поддержать его. После этого я побывал на трех Олимпиадах, а сколько раз ездил на чемпионаты мира и Европы — сразу и не сосчитать.
— Вы были свидетелем победного выступления Сагида на Олимпийских играх в Сиднее. Какие тогда чувства испытали?
— Вы знаете, у меня в детстве была мечта — стать, ни много — ни мало, олимпийским чемпионом. В Сиднее, можно сказать, моя мечта осуществилась, а то, что победил не я, а Сагид, не имело значения, ведь он близкий мне человек, тем более что я чувствовал себя причастным к его достижениям, его спортивной карьере.
— В чем заключалось ваша причастность?
— Мы все, его родные и двоюродные браться, старались быть рядом с ним, когда он выступал, всячески поддерживали его. Был момент, когда Сагид решил бросить борьбу, перестал тренироваться. Он хотел уйти в бизнес, зарабатывать деньги. Мы с братьями забили тревогу и пригласили его на беседу. Мы ему сказали, что бизнесом он всегда успеет заняться, а пока он молод, пока у него есть перспектива в спорте, надо бороться. В то время из нас только у меня было свое дело, которое приносило хороший доход, и я взялся опекать Сагида, стараясь, чтобы он ни в чем не знал нужду. После того разговора Сагид вернулся к тренировкам и уже, не отвлекаясь ни на что, твердо шел к своей цели.
— Слышал еще, что имя Сагиду дал ваш отец.
— Да, это так. Отец дал ему имя своего брата — известного ученого-теолога, знатока Ислама.
— Вы побывали во многих странах, где вам понравилось больше всего?
— В Англии, Германии. Люди мне там показались какие-то по-особому доброжелательные, приветливые. А вообще, каждое место на земле интересно по-своему. В каждой поездке я не ограничиваюсь посещением соревнований, а стараюсь как можно больше узнать о странах, где бываю. Меня интересует всё — история, культура, экономика, уклад жизни населения, местная кухня. После таких путешествий обычно анализируешь, сопоставляешь, пытаешься понять, почему люди живут так, а не иначе, задумываешься о том, за счет чего они достигли прогресса и что полезного можно извлечь из их опыта. Многое значит, с какими попутчиками ты едешь на соревнования. Как правило, я езжу с людьми, которые мне близки по духу и интересам. Например, на недавнем чемпионате Европы в Тбилиси я был в компании своих давних друзей — первого вице-президента Федерации спортивной борьбы России Омара Муртузалиева и коллеги-депутата Башира Магомедова. Вместе мы приятно провели время, хотя в основном просиживали на соревнованиях, но однажды удалось нам выбраться на экскурсию, мы посетили древнюю столицу Грузии — Мцхета.
— И последний вопрос: как вы думаете, в чем причина спада в результатах дагестанских вольников?
— Спад у вольников наблюдается по всей России. Я не специалист, но мне кажется, что одна из причин кроется в психологии борцов. Зачастую они проигрывают соперникам, которым не уступают ни в технике, ни в тактике, ни физической подготовке. Думаю, нашим тренерам надо чаще проводить индивидуальные беседы с борцами. Возьмите, например, корифея тренерского корпуса Дмитрия Миндиашвили. Говорят, он чуть ли не после каждой тренировки беседует по душам со своими подопечными, проводит с ними анализ тренировок, соревнований, указывает на ошибки, старается подбодрить их, внушить им веру в себя. Конечно, есть какие-то другие причины спада, которые я не могу видеть, наблюдая со стороны. Но я уверен, что ситуация эта временная, и она не может длиться долго. В дагестанской сборной сегодня хватает одаренных ребят, а это значит, что за спадом последует подъем.
Тимур РАСУЛОВ
