Выступающий за Румынию в весе до 97 кг воспитанник хасавюртовской школы борьбы почти три года не выступал, а в начале этого сезона вновь напомнил о себе, победив на представительном турнире в Стамбуле и дойдя до финала чемпионата Европы в Риме.
– Как провел карантин? Начал ли тренироваться на ковре?
– Все эти месяцы отдыхал, ничего не делал, и только сейчас возвращаюсь к тренировкам. У нас начался сбор в Болгарии. Готовимся на базе в Бельмекене, она находится в горах на высоте 2050 метров над уровнем моря. В радиусе 40 километров ни одного населенного пункта. На время пандемии самое подходящее место. Контактировать будем только с теми, кто находится на базе. С нами тут готовятся спортсмены по разным дисциплинам, а из борцов – только румынская сборная. От всех, кто заезжал на базу, требовалось иметь с собой справку о пройденном анализе на коронавирус не позже чем за двое суток.
– Как добирался?
– Без проблем. Я же сейчас живу в Стамбуле. Отсюда до Софии лететь 500 километров, а затем до базы надо проехать на машине еще около 100 километров.
– А почему в Стамбуле решил жить?
– Мне же не дали квартиру в Махачкале, а то бы поселился там (смеётся). За олимпийские медали в Рио всех легионеров поощрили, а обо мне забыли. Шутки шутками, но обида осталась. А выбрал Стамбул, потому что отсюда удобно выбираться на сборы и соревнования. Жить тоже здесь комфортно, и скучать не приходится – в Стамбуле, как в Москве, полно наших.
– А где тренируешься?
– Тут нет проблем с этим, но за два года, как я переехал в Стамбул, ни разу не посещал борцовский зал. Особо и не хочется, мне хватает нагрузок на сборах и соревнованиях. Когда бываю дома, хожу только в бассейн.
– Ты долго возвращался на ковер после Рио, стал регулярно выступать только с прошлого года. Всё это время раздумывал, стоит ли продолжать бороться?
– Особо не раздумывал. Все мои старшие друзья-борцы, чьё мнение уважаю, убеждали меня, что надо продолжать, что у меня получится. Да и у самого был интерес. Но не все получалось, как хотелось. Я несколько раз возобновлял тренировки, но потом опять приходилось брать паузу. Сказывались и травмы. После Рио я трижды оперировался. В Австрии сделал операцию на локоть, в Германии – на колено. У меня был поврежден мениск и еще были проблемы с суставом, который после нагрузок напоминал о себе, и было также не по себе, как при больном зубе. Точно такие же проблемы с ногой были и у Бувайсара Сайтиева, и недавно он прооперировался у того же врача, пациентом которого был и я. Еще у меня обострилась давно беспокоившая меня спинная грыжа. Многие знакомые борцы лечили её уколами, но у меня было всё несколько серьёзней, и пришлось лечь под нож. Меня оперировали в Румынии, но врач был из Германии. Когда я ему сказал, что хочу выступить на второй Олимпиаде, он воскликнул, что, если я со своей травмой завоюю там медаль, он мой портрет повесит в своем кабинете.
– Когда на прошлогоднем чемпионате мира в Нур-Султане ты выбыл после первой же схватки, не было настроения повесить борцовки на гвоздь?
– Наоборот, было понимание, что всё у меня получится. Я же до этого выиграл турнир Александра Медведя в Минске, хорошие там схватки провел. А ведь я тогда был совсем не готов, мало до этого тренировался, да и к чемпионату мира не успел набрать форму. Там я проиграл со счетом 5:6 нашему Магомеду Ибрагимову, выступающему за Узбекистан. Несмотря на неудачу в Нур-Султане, было ощущение, что я могу прибавить, а уверенность ко мне пришла уже в начале этого года, когда я выиграл Мемориал Яшара Догу в Стамбуле. Потом победил на турнире в Ницце и занял второе место на чемпионате Европы. Проиграл только Абдулрашиду Садулаеву, но и там боролся далеко не на все 100 процентов своих возможностей. После Рио я нормально тренировался всего полгода, предшествовавшие чемпионату Европы, а этого недостаточно, чтобы выйти на пик формы. Мало у меня было и стартов. Чтобы находиться в тонусе, надо чаще бороться, и нельзя бояться проиграть. И в этом плане тренировки не заменят соревнования. Бывает, что в спаррингах у тебя всё получается, а на соревнованиях чувствуешь, что не доработал, что чего-то не хватает.
– В этом году ты набрал хорошие обороты, и, наверное, с нетерпением ждал, когда можно будет вернуться к тренировкам?
– Нет, у меня всегда по-другому. Чем больше я отдыхаю, тем тяжелее возвращаюсь к работе. Для меня важно начать, и стоит мне переступить порог зала, как я прихожу в норму – появляются желание и тренироваться, и выступать.
– Ты получаешь стипендию за олимпийскую медаль?
– В Румынии выплачивают олимпийскую стипендию – 1200 евро только в том случае, если ты борешься. После Олимпиады, когда я не выступал, мне советовали написать заявление, что я завершаю карьеру, и тогда бы я получал пожизненную стипендию – 700 евро. Но я ведь всякий раз думал, что вернусь на ковер, поэтому и не написал заявление, и в итоге до недавних пор не получал ни одну из этих стипендий.
– За время карантина не набрал массу?
– Набрал, у меня сейчас где-то около 100 кило, было и больше. Когда же тренировался, весил около 97 кг, а на Играх в Рио у меня было на три-четыре килограмма меньше. За эти годы я прибавил в массе, но, как и раньше, сейчас мне не приходится гонять вес.
– Какие задачи стоят на этом сборе? Какие дальнейшие планы?
– Этот сбор у нас втягивающий, надо подтянуть физические кондиции. Будут и тренировки на ковре. У меня тут два спарринг-партнера – молдованин и мой земляк, перспективный полутяжеловес Магомед Закариев, выступающий за Украину. Сбор продлится три недели, потом хотелось бы выступить на каком-нибудь турнире. Сейчас сложно строить планы, но могу только сказать, что все они будут подчинены одной цели – хорошо подготовиться к квалификационному турниру и завоевать олимпийскую лицензию.
Тимур РАСУЛОВ
