– Как ты пришел в борьбу?
– У меня отец был борцом, но он не мог полностью посвятить себя борьбе, так как ему надо было зарабатывать на жизнь. Мы с братом тренировались в том же клубе, который посещал отец. Я с семи лет борюсь, но до определенного времени не получал от этого удовольствие. Мне нравилось только получать призы. Когда я побеждал на соревнованиях по национальной борьбе Дангал, мне давали небольшие деньги, а могли наградить яблоками или апельсинами. Для меня любая награда была стимулом.
– Подъём в индийской борьбе связывают с именем двукратного призера Олимпийских игр, чемпиона мира-2010 Сушила Кумара. Насколько повлияли на тебя его достижения?
– Я стал тренироваться с Сушилом после того, как он завоевал «бронзу» на Играх 2008 года в Пекине. Это был большой успех, и, конечно, на меня и других индийских борцов его достижение подействовало вдохновляющее. До этого у нас была только одна олимпийская медаль в борьбе, и тоже бронзовая, завоеванная в далеком 1952 году. В 2012 году в Лондоне уже двое наших борцов вернулись с Олимпиады с наградами – серебряным призером стал всё тот же Сушил Кумар, бронзовым – Йогешвар Дутт. С тех пор индийские борцы регулярно поднимаются на пьедесталы крупных международных соревнований. Эти результаты повлияли на отношение к борцам в Индии, в нас поверили, нас стали уважать. Естественно, и мы сами изменились, и если раньше могли только мечтать о медалях Олимпийских игр и чемпионатов мира, то сейчас сильно огорчаемся, если возвращаемся без них.
– Правда, что в вашей стране стали вкладывать большие деньги в борьбу?
– Да, и не только в борьбу, но и в другие виды спорта. Ситуация изменилась после проходивших в 2010 году в Нью-Дели Игр Содружества. Речь идет не только о заработках спортсменов, но и об обеспечении всем необходимым для тренировочного процесса и подготовки к соревнованиям.
– На прошлогоднем чемпионате мира в Нур-Султане ты стал бронзовым призером, как оцениваешь это свое выступление?
– Оно было и не хорошим, и не плохим. На чемпионате я боролся с повреждением локтя, с этой травмой я выступал до этого на турнире в Тбилиси, из-за неё не смог нормально подготовиться к Нур-Султану. С учетом этого «бронза» – неплохой результат, тем более что тогда главной задачей для меня было завоевать олимпийскую лицензию.
– В этом году ты победил на рейтинговом турнире в Италии, а затем занял второе место на чемпионате Азии в Нью-Дели. Что скажешь о своем участии в этих стартах?
– Я себя отлично чувствовал на Мемориале Маттео Пелликоне в Риме, там я выиграл все четыре схватки, в том числе у трех сильных американских борцов. А на чемпионате Азии я уступил в финале Такуто Отогуро. На чемпионате мира-2018 я ему тоже проиграл в финале. Тогда я ему дал сильно оторваться в баллах и не смог его догнать. В Нью-Дели японец вел с небольшой разницей в счете, и я надеялся, что, как обычно, к концу схватки отыграюсь, но не получилось. Моя проблема в том, что я плохо защищаю ноги, а как раз таки японец хорошо проходит. Я не могу сказать, что был в плохой форме, просто Отогуро был лучше.
– А что ты делаешь, чтобы устранить свой недостаток?
– Я уделяю этому много внимания на тренировках. Много работаю и над улучшением скоростных качеств. Мне еще нужно время, чтобы подтянуться в этих компонентах, и перенос Олимпиады дает мне такую возможность.
– Как ты тренируешься во время карантина?
– Обычно я часто выезжаю на сборы за рубеж, там тренируюсь с сильными борцами, но сейчас приходится оставаться дома. У меня есть спарринг-партнер, с которым я отрабатываю борцовскую технику, но в основном занимаюсь физподготовкой. Здесь за мной присматривает мой физиотерапевт, а мой личный тренер (Шако Бединеишвили. – Прим. Ред.) в данный момент находится дома, в Грузии. Мы с ним постоянно на связи, но, надеюсь, уже скоро увидимся.
Эрик ОЛАНОВСКИ
