— Прошло два года со времен вашего лондонского чуда. Сборная России на полпути к следующей олимпийской вершине. При этом о героях Лондона в последнее время почти не слышно: на недавнем чемпионате мира выступал только Тагир Хайбулаев. Что происходит с остальными олимпийскими чемпионами?
— Арсен Галстян получил серьезное повреждение стопы в полуфинале чемпионата Европы и до сих пор восстанавливается. С Мансуром Исаевым другая история — в феврале он травмировал колено, ему сделали операцию, с марта он находится в составе сборной, и его процесс восстановления близится к завершению. Думаю, в декабре он будет готов выйти на татами. Ему тоже требуется время, чтобы вернуться — болид «Формулы-1» всегда сложнее починить, чем обычную машину (смеется).
— Этой осенью Хайбулаев, а также призер чемпионата мира Камал Хан-Магомедов женились. Как вы отнеслись к столь серьезному решению спортсменов?
— Для меня это совершенно неприемлемо и неразумно, но я не вправе препятствовать. Считаю, что брак всегда отнимает много сил, твои жизненные приоритеты и ориентиры меняются, человек начинает больше отвлекаться, неминуемо наступает момент, когда молодоженам захочется завести ребенка… В общем становится гораздо сложнее фокусироваться на каком-то одном деле. Но парням уже почти по 30 лет, они сами прекрасно понимают, наступил момент или нет. А еще менталитет в России очень сильно отличается от итальянского. У меня на родине люди теперь вступают в брак не раньше 34-35 лет.
— В одном из своих интервью после чемпионата мира вы сказали, что олимпийская сборная Лондона будет боеспособна в Рио. Несмотря на то что у каждого из олимпийцев есть травмы, они пропустили достаточно большой период времени, вы уверены, что они смогут вернуться на прежний уровень?
— Абсолютно верно. Мы не можем ставить их на все турниры, чтобы они бесконечно подтверждали свой уровень. У них есть опыт и потенциал расти дальше, они действительно могут вернуться с новыми силами. Посмотрите на Хайбулаева — на чемпионате мира он уступил соперникам, которых победил иппоном двумя месяцами ранее. То есть он в состоянии вновь взойти на вершину. Я считаю, что Хайбулаев — один из тех дзюдоистов, который сможет увезти второе золото с Олимпийских игр. Такого же мнения я и об Исаеве — он может стать двукратным олимпийским чемпионом. На данном этапе я не уверен насчет Галстяна — все-таки переход в новый вес, а также неоконченный процесс реабилитации… Дайте нам время, мы должны дождаться его полного восстановления. А сменить весовую категорию не означает просто пойти и набрать вес до нужной отметки. Стиль борьбы также изменится, к этому нужно привыкнуть.
— После того как Галстян, Исаев и Хайбулаев выиграли золото Лондона-2012, вы отмечали, что они слишком много времени уделяют торжественным мероприятиям, а не тренировкам. Вы сами чемпион Олимпиады 1980 года в Москве. Что было с вами после вашего олимпийского триумфа?
— После того как я выиграл золото, закрылся от всех. Сначала провел на Сицилии 15 дней, затем на два месяца уехал в США. По возращении ажиотаж поугас. А я хотел подняться на следующую вершину и спокойно продолжил готовиться. Но Италия и Россия в этом отношении слишком разные страны. Здесь гораздо больше внимания к спорту, что с одной стороны, помогает в плане мотивации, но, с другой, создает немало проблем. От тебя постоянно ждут большего, все, что бы ты ни выиграл, недостаточно. Ты привозишь бронзу с Олимпиады или серебро чемпионата мира, а тебя вместо поздравлений спрашивают: почему ты не первый? Ты выигрываешь четыре бронзовые медали чемпионата мира, а тебе говорят: здорово, но золота-то нет! За годы совместной работы наша команда побила всевозможные рекорды по количеству завоеванных медалей. Сборная России — это уникальная команда, на которую оказывается невероятное давление, от которой всегда ждут максимум. Для меня этот натиск — ничто. Я большую часть жизни прожил в таком напряжении. Золотая медаль — это лишь реализация того, что есть у тебя, твоего ученика, твоих близких. Отношения между вами — вот, что настоящее золото, остальное — детали. Но 25-летним парням сложно справиться с таким давлением.
— Помните свои первые впечатления от российской команды?
— Я знал всех ребят, поскольку они были соперниками моих спортсменов, когда я работал в сборной Италии. На первое же собрание я пригласил всех сильнейших российских спортсменов последних четырех олимпийских циклов. Я знаю, что на первых порах они пытались устроить революцию — никто не хотел принимать иностранного тренера. Но тогда я сказал им: «Я здесь, чтобы показать то, что могу. На протяжении двух недель мы с вами поработаем, и вы решите, хотите вы продолжать работать дома или мы идем дальше вместе». После пяти дней все они изменили свое мнение и хотели продолжать совместную работу. Гораздо сложнее было убедить в правильности такого решения старых тренеров, вот они-то рьяно сопротивлялись. Но когда спортсмены доверились мне, их личные тренеры также отступили и приняли мою позицию. После двух-трех месяцев работы все стало проще. А потом мы приехали на наш первый чемпионат Европы, куда я взял не тех, кто были «заслуженными» или кого мне советовали, а тех, кто, на мой взгляд, находился в лучшей форме. И там мы выиграли три золота, серебро и бронзу. Тогда все начали понимать, что, вероятно, мы на правильном пути. Знаете, как на войне: солдаты пойдут и в огонь и в воду, только если будут доверять своему генералу. В спорте то же самое.
— После ухода из большого спорта Александра Михайлина лидерство в сборной подхватил Ренат Саидов, ставший в этом году бронзовым призером чемпионата мира. Сможет он когда-то обыграть легендарного Тедди Ринера, которому уступил в Челябинске?
— Ренат находится в процессе, чтобы быть готовым к этому. Ринер весит 150 кг, обладает огромным опытом, он многократный чемпион мира. Саидов попал в сборную, когда я приехал в Россию. Увидев его на одной из тренировок, я сказал ему присоединиться к команде. Он никогда не был медалистом на юниорских чемпионатах мира, но постепенно начал набирать обороты. Он не выигрывал медалей на взрослых чемпионатах Европы, а на чемпионате мира стал третьим. Это серьезный прогресс, Ренат растет, но для победы над Ринером нам нужно больше времени.
— Заключительный вопрос: Эцио, вы действительно остаетесь с командой до Олимпиады-2020?
— Есть договоренность, что я планирую подготовку команды до 2020 года. Я не думаю о том, что будет со мной после Олимпиады, но думаю о будущем сборной. Мы уже договорились о проведении нескольких соревнований в России. В частности, это чемпионат Европы-2016, я попросил о том, чтобы у нас прошел чемпионат мира в 2018 году. То есть следующие шаги уже намечены вне зависимости от того, продолжу я работать с командой или нет. Если я сложу свои полномочия, мои коллеги, с которыми мы уже стали друзьями, смогут продолжить мои начинания. Моя задача — привезти команду на Олимпиаду, не думая о том, что будет дальше. Но я держу в голове те шаги, которые должны быть сделаны, на случай если я все-таки останусь.
Мария ВОРОБЬЕВА, Андрей СИМОНЕНКО
