Главный тренер сборной России по вольной борьбе Хаджимурат Гацалов в интервью сайту «Это Кавказ» выразил уверенность, что его команда выступит на чемпионате мира, и надежду на участие в Олимпийских играх в Париже.Читать далее →
— Насколько вы близки к тому, чтобы сформировать окончательный состав сборной, которая отправится на чемпионат мира?
— Из десяти весовых категорий восемь уже определены — это чемпионы России. С двумя еще разбираемся. Заурбек Сидаков поборется за путевку на чемпионат мира с Черменом Валиевым (74 кг), Абдулрашид Садулаев — с Алиханом Жабраиловым (97 кг). Сидаков и Садулаев — олимпийские чемпионы, лидеры своих весовых категорий, но чемпионат страны они по объективным причинам пропустили, а Валиев и Жабраилов там стали чемпионами. Надо окончательно выяснить: Чермен и Алихан так хороши лишь в отсутствии лидеров или достаточно сильны, чтобы занять их место.
— Садулаев — это же наш танк. Неужели есть шанс, что его действительно подвинут?
— Садулаев на протяжении долгого времени был безоговорочным лидером, но по факту он не выступал два года. Недавний Кубок Содружеств был его полноценным стартом после триумфа в Токио, и в полуфинале Сергей Козырев оказал ему серьезнейшее сопротивление. Со времен Олимпиады в Токио появились молодые, голодные борцы, готовые подвинуть Садулаева. Теперь это знает и сам Абдулрашид. У него долго не было конкурентов внутри сборной. Теперь они появились — это пойдет на пользу и самому Абдулрашиду, и всей команде.
— Мы точно едем на чемпионат мира или в последний момент нам могут отказать?
— Шансы, что поедем, — 95%. Некоторые страны возражают, но Ненад Лалович (президент Объединенного мира борьбы. — Ред.) на нашей стороне. Россия — одна из главных борцовских держав, без нас на мировой арене попросту неинтересно. Я говорю это не потому, что возглавляю российскую сборную. Уверен: мои слова повторит даже обычный американский болельщик, если он разбирается в вольной борьбе.
— Но санкции есть санкции. Какова вероятность, что нас не пустят на Олимпийские игры?
— Скажу так: если нас пускают на чемпионат мира, это хороший знак. Ведь на этом чемпионате будут разыгрываться лицензии на Олимпиаду.
— Когда вы впервые задумались, что неплохо бы стать тренером?
— Никогда не думал стать тренером, тем более возглавить сборную. Но когда предложили, понял, какая это честь. Как я могу отказать? Мечтаю, чтобы наш флаг подняли на Олимпийских играх. Пусть номинально он будет нейтральным, но кто кого пытается обмануть? Все прекрасно понимают, против кого будут бороться. Мне есть что передать спортсменам. Мне кажется, я сейчас на своем месте.
— Чем отличаются борцы вашего поколения от современных?
— Я начал замечать, что современные тренеры работают не так, как тренеры старой школы. А ведь все зависит от наставника. Какой подход у тренера, такая борьба у ученика. Нас учили мыслить стратегически, комбинировать атаки, проводить серии приемов, делать домашние заготовки. Сейчас спортсмена учат двум-трем приемам, и он всюду их использует. Я планирую вернуть принципы старой школы.
— Возможно ли, что тренером вы добьетесь результатов, которые порадуют сильнее, чем собственное олимпийское золото?
— У меня нет сомнений: если мы попадем на Олимпийские игры, то мои подопечные выиграют «золото». Это будет очень приятно. Но есть еще один момент: мой сын Амир занимается борьбой. В истории спортивной борьбы еще не было случая, чтобы сын олимпийского чемпиона повторял успех отца. Принято считать, что у такого спортсмена недостаточно мотивации. Холодильник и так полон еды, зачем лишний раз напрягаться? Я хочу сломать этот стереотип.
— Сами ведете Амира или другие тренеры?
— Сам. Потом очень тяжело переучивать. Мне интересно самому заложить фундамент. Сейчас Амир не показывает больших результатов, да это и не нужно. Главное — он перестал расстраиваться из-за поражений. Я его настроил: «Парень, борись первым номером, пробуй все, отметай, что не работает, усваивай, что приносит результат. Проигрывай. Проигрыш — возможность понять свои слабости. Мне не нужны твои сегодняшние победы, важно лишь, чтобы ты совершенствовался».
— У вас шестеро детей. Кто-то кроме Амира увлекается спортом?
— Младший сын занимается футболом, а одна из дочерей — теннисом.
— И последний вопрос. Где вы строже: на ковре или дома?
— Могу быть строгим и там, и там, если понадобится. В конце концов, сборная — это тоже моя семья.
